| |
Помимо многочисленных политических, юридических и этических нюансов широко обсуждающийся проект федерального закона «О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия США и (или) иных иностранных государств» затрагивает и, казалось бы, весьма далекую от политики сферу интеллектуальной собственности.
П. 11 ст. 2 относит к мерам воздействия «исчерпание исключительного права на товарные знаки, правообладателями которых являются граждане США или иных недружественных государств, в отношении товаров по перечню, определяемому правительством».
Смысл и последствия применения такой туманной формулировки в дальнейшем не поясняются. Они также не раскрыты в пояснительной записке к законопроекту. Вероятно, и сами депутаты — инициаторы законопроекта толком не понимают, о каком исчерпании идет речь.
Владимир Жириновский, лидер ЛДПР, объяснил исчерпание права следующим образом: «Есть перечень товаров, где они [правообладатели] не смогут его использовать». А Михаил Емельянов, первый зампредседателя фракции «Справедливая Россия», хотя и отметил, что исчерпание права является «изящной формулировкой, которая может толковаться многозначно», недвусмысленно дал понять, что целью такой меры служит «производство американских товаров по американским технологиям без их [правообладателей] разрешения».
И все же, что следует понимать под исчерпанием права в контексте «антиамериканских» санкций? Появятся ли на прилавках рязанская «Кока-Кола» и мордовский «Сникерс»? Или, наоборот, магазины будут ломиться от дешевых оригинальных западных товаров?
Вопрос во многом зависит от юридического толкования нормы. И Россия уже сделала шаг в сторону от ее «ортодоксальной» трактовки. Речь идет о февральском решении Конституционного суда, которое фактически легализовало в России так называемый параллельный импорт.
Подробнее на РБК >>
| |
