Комментарии

Заголовки всех российских аналитических изданий в один голос предрекали, что 2018 год станет годом цифровой экономики. Теперь, в середине 2019 года, уже можно попробовать оценить, оправдались ли заявленные ожидания, и выделить основные тренды в данной сфере.

Екатерина Дедова, партнер, руководитель практики ТМТ, Bryan Cave Leighton Paisner Russia, ранее в России – Goltsblat BLP

Заголовки всех российских аналитических изданий в один голос предрекали, что 2018 год станет годом цифровой экономики. Очевидно, что во многом этому способствовало принятие программы «Цифровая экономика РФ». Теперь, в середине 2019 года, уже можно попробовать оценить, оправдались ли заявленные ожидания, и выделить основные тренды в данной сфере.

Прорыв в области цифровой экономики ожидался (помимо собственно увлечения объема инвестиций в соответствующие отрасли) за счет активной разработки и адаптации законодательства, регулирующего оборот цифровых активов и деятельность участников данного рынка. В наличии конкурентоспособного законодательства отечественные эксперты видели один из решающих факторов развития отечественного производства в цифровой сфере в тесном сотрудничестве с международными организациями.

И если вначале за законопроекты о цифровых финансовых активах и краудфандинге взялись с большим энтузиазмом и, как следствие, они получили довольно широкий резонанс, то позже градус дискуссий резко снизился, поставив под сомнение саму перспективу принятия соответствующего регулирования на уровне закона в ближайшем будущем. Кстати, совсем не факт, что это плохо. Предложенный весной этого года законопроект действительно был довольно сырым и крайне общим, и его принятие в предложенном варианте неизбежно повлекло бы за собой необходимость изменения огромного массива существующего законодательства и нормативных актов. Иными словами, весенний законопроект порождал риски создать больше вопросов, чем ответов, тем самым только усугубив правовую неопределенность.

12 марта этого года в третьем чтении был принят проект федерального закона (который получил в среде специалистов условное наименование «О цифровых правах»), вносящий поправки в Гражданский кодекс РФ. Эти поправки закладывают основу для дальнейшего развития законодательства в сфере цифровой экономики.

Предусмотренная законопроектом новая редакция ГК вводит само понятие «цифровые права»: под ними подразумеваются особые обязательственные и иные права, содержание и условия которых определяются правилами информационной системы, отвечающей установленным законом критериям. При этом возможность распоряжения цифровым правом или ограничения подобного распоряжения может быть реализована только в информационной системе без обращения к третьему лицу.

С момента вступления данного закона в силу (планируется, что это будет октябрь 2019-го) оборот цифровых прав, существовавший, разумеется, и без российского законодательного регулирования, приобретет юридическую основу, что должно вселить определенную уверенность и в разработчиков, и в инвесторов, приоткрыв тем самым цифровые рынки для многих потенциальных участников. Цифровые права получат наконец признание и базовую защиту.

Из других важных моментов в отношении поправок, планируемых к внесению в ГК, следует отметить признание действительности сделок, совершаемых дистанционно с помощью СМС или заполнения формы в интернете, а также признание юридически значимыми «электронных» доверенностей и заполненных онлайн бюллетеней для голосования. Получают регулирование и смарт-контракты, суть которых теперь будет сводиться к условию об автоматическом исполнении любого договора (будь то купля-продажа, аренда, оказание услуг и т. д.) и которые не будут признаваться самостоятельной сделкой. Также законопроект предусматривает легализацию сбора и обработки значительных массивов обезличенной информации (big data).

На рассмотрении в Государственной думе находятся еще два законопроекта: «О привлечении инвестиций с использованием инвестиционных платформ» (регулирует ICO и краудфандинг, а также деятельность операторов инвестиционных платформ) и «О цифровых финансовых активах». Несмотря на то что в Госдуму они уже внесены, фактически оба законопроекта находятся еще на стадии разработки.

Законопроект «О цифровых финансовых активах» на данный момент принят в первом чтении (в Думе проект находится с марта 2018 года), однако редакция, подготовленная ко второму чтению, несколько отличается 1. И отличается скорее к лучшему.

Изначально проект носил рамочный характер, а предлагавшееся регулирование было настолько недостаточным, что практическая реализация закона была под большим вопросом. Согласно законопроекту, под цифровым финансовым активом понималось имущество в электронной форме, которое создается с использованием криптографических средств. Устанавливались два вида цифровых финансовых активов: криптовалюта и токен. 
Учет цифровых финансовых активов, в том числе удостоверение права собственности на них, должен был осуществляться в специальном реестре цифровых транзакций (далее – Реестр). При этом четкого определения понятия «криптовалюта» проект не содержал, что неизбежно породило бы сложности в ответе на вопрос, является ли та или иная криптовалюта именно тем, о чем говорится в законе. К тому же криптовалюты не признавались законным средством платежа.

В то же время первый проект содержал определение майнинга, относя к нему предпринимательскую деятельность, направленную на создание криптовалюты и/или валидацию транзакций с целью получения вознаграждения в виде криптовалюты, а также определение понятия «токен» и самую общую регламентацию их выпуска. Проект определял, что целью выпуска токена является привлечение финансирования, а права на токены подлежат учету в Реестре.

Первый проект устанавливал, что осуществление сделок по обмену токенов на рубли или иностранную валюту возможно только через оператора обмена цифровых финансовых активов, являющегося организатором торговли (на основании лицензии биржи или торговой системы). При этом важная роль в обращении цифровых финансовых активов отводилась Центральному банку России.

Эта первая редакция законопроекта подверглась серьезной критике со стороны бизнеса, экспертов и юридического сообщества. Законопроект содержал не существующие в России понятия (такие как Реестр, валидатор); более того, отсутствовала и законодательная база для создания этих институтов. Также не было и официальных площадок для обмена криптовалют. В силу норм законопроекта в первой редакции стать эмитентом токенов было бы практически невозможно, так как проект предусматривал большой пакет документов, конкретный состав которых не был до конца определен. И главное, данный законопроект приравнивал криптовалюту к имуществу в цифровой форме, при этом не признавая ее законным средством платежа, что исключает возможность расплачиваться ею и существенно ограничивает ее оборотоспособность.

В подготовленной ко второму чтению редакции законопроекта (его рассмотрение было запланировано на весну этого года, но на момент написания статьи так и не состоялось) разработчики постарались учесть замечания бизнеса и скорректировали ряд основных понятий.

Теперь под цифровыми финансовыми активами стали пониматься любые права, которые оформлены на основе системы распределенного реестра (т. е. через блокчейн). Ключевое отличие новой редакции заключается также в том, что разработчики практически отказались от определения криптовалюты и уделили основное внимание токенам как средствам привлечения инвестиций (при этом самого определения и даже термина «токен» законопроект в новой редакции не содержит).

Токены описаны как единицы учета, признающиеся аналогом ценных бумаг в цифровом поле: токены подтверждают права на имущество или участие в капитале компании или выполняют техническую функцию при обращении цифровых активов. При этом токены могут быть обеспечены имуществом эмитента или третьих лиц.

Размещать токены возможно только на специальных площадках, имеющих лицензию профессионального участника рынка ценных бумаг и занесенных в реестр ЦБ (это условие присутствовало и в первой редакции; впрочем, реестра до сих пор нет, как нет и определения профессионального участника рынка ценных бумаг в части цифровых активов).

Интерес представляет и регулирование майнинга: проект теперь рассматривает его не как способ генерации блоков в блокчейне за вознаграждение, а, скорее, как инструмент для привлечения капитала. Так, токены, полученные в результате майнинга, удостоверяют право на участие в компании или на ее имущество. При этом само определение майнинга, равно как и определение криптовалюты, в подготовленном ко второму чтению варианте законопроекта отсутствует.

Как и в первой редакции, нормы законопроекта носят в основном рамочный характер, отдавая решение практических вопросов на откуп ЦБ (и пока не учитывают требования FATF, предусматривающие необходимость формализации понятия криптовалюты и определения мер по борьбе с отмыванием денежных средств в криптосфере).

Тем не менее в целом второй вариант законопроекта стал более сбалансированным с точки зрения определения основных понятий и участников рынка цифровых активов, а также основных операций, с одной стороны, и определенной системы контроля и идентификации – с другой. Однако до полноценной легализации рынка цифровых активов в России все же пока далеко, хотя первые шаги в этом направлении, безусловно, уже сделаны.

Что касается других трендов, которые стоит отметить, то среди них я бы прежде всего назвала вопросы кибербезопасности и защиты персональных данных. Сейчас неуклонно растут объемы инвестирования в проекты, направленные на обеспечение защиты систем, сетей и программных приложений от цифровых атак, на международном уровне эта проблематика постоянно обсуждается в ЕАЭС, ОЭСР и ОБСЕ, на национальном – ведутся дискуссии на предмет необходимости перевода отдельных сегментов бизнеса на отечественные системы шифрования.

С мая 2018 года вступили в силу обновленные правила обработки персональных данных, установленные регламентом GDPR. Необходимость приведения своей деятельности в соответствие с данными правилами коснулась всех компаний с международным присутствием.

Также вопросами безопасности был обусловлен целый ряд законодательных инициатив, реализованных в 2018–2019 годах. В числе самых свежих и резонансных можно назвать ноябрьское Постановление Правительства РФ, запрещающее анонимность мессенджеров. С весны 2019 г. мессенджерами может пользоваться только то лицо, на которое оформлен номер телефона, а администраторы мессенджеров должны будут проверять, действительно ли номер пользователя зарегистрирован на него.

По-прежнему актуальна проблема big data и скоринга. С каждым годом появляются все новые и новые способы и подходы к сбору и обработке доступной информации (технологии big data), и на основе этих данных стали строиться целые аналитические системы для построения решений, имеющих значение для того или иного бизнеса (технологии скоринга).

Наверное, самым популярным сейчас является кредитный скоринг, позволяющий оценивать платежеспособность клиента в автоматическом режиме не только на основании его кредитной истории, но и на основании частоты постов в интернете и их характера, поведения в сетях, с тем чтобы выяснить социальный статус, образование и квалификацию человека, в том числе на основании его словарного запаса и речевого портрета в целом.

Однозначно я вижу перспективы для широкого использования скоринга в маркетинговом бизнесе. Если раньше основными данными для систем скоринга были, прежде всего, социальные и демографические данные (пол, возраст, семейное положение, регион, район) , то сейчас с появлением всевозможных приложений для телефонов и развитием других технологий появился огромный пласт дополнительных данных для анализа (геолокация, активность в социальных сетях, личные преференции, покупательское поведение и т. д.). Все эти сведения помогают бизнесу более точно определять и «обрабатывать» своих потенциальных клиентов.

В качестве еще одного тренда я бы выделила продолжающуюся цифровизацию государственных услуг и внедрение программ «умного города». С одной стороны, государство стимулирует бизнес к тому, чтобы внедрять высокотехнологичные процессы, с другой – само является активным потребителем новых технических разработок и цифровых решений. Так, например, на западе Москвы планируется построить новый «умный район» Рублево-Архангельское (в котором будет создана гармоничная атмосфера, определяющая взаимодействие жителей друг с другом, окружающей средой и новыми технологиями); Третьяковскую галерею планируется перевести на блокчейн с оцифровкой коллекции в рамках проекта My Tretyakov; в Новгородской области система распределенного реестра уже используется для льготного лекарственного обеспечения, а в Калининградской области — для социальных региональных выплат. Глава Сбербанка Герман Греф вообще ожидает внедрения блокчейна практически во всех отраслях промышленности России через один-два года.

Также следует отметить продолжающуюся глобализацию в сфере цифровой индустрии. Технологии могут быть одинаково востребованы во всех уголках мира (независимо от места, где они были созданы), что, в свою очередь, порождает к ним интерес инвесторов из разных стран. При этом отечественные компании все больше встраиваются в международные альянсы, создавая партнерские отношения на перспективу. С подобными ситуациями я несколько раз сталкивалась на проектах, реализованных для наших клиентов, и очень приятно отметить, что их становится все больше.

В заключение хотелось бы сказать еще об одном явлении, которое, скорее всего, будет трендом в рассматриваемой сфере в ближайшие пару лет, – это цифровая этика. С каждым годом наше присутствие в социальных сетях становится все более и более затратным с точки зрения времени. Пользователям приходится все дольше пролистывать ленту в соцсетях, что, безусловно, сильно отвлекает от других дел и зачастую ведет к информационной перегрузке. В таких условиях мы все невольно начинаем задумываться над тем, чтобы сделать наше использование интернет-ресурсов более осознанным и настраивать социальные сети так, чтобы они приносили пользу и не засоряли наше пространство ненужной информацией. Полагаю, что цифровая этика в обозримом будущем даже станет частью образовательного процесса, однако задумываться и помнить о том, что мы не только потребители, но и поставщики информационного контента в сетях, всем нам стоит уже сейчас.

Автор: Екатерина Дедова, партнер, руководитель практики ТМТ, Bryan Cave Leighton Paisner Russia, ранее в России – Goltsblat BLP

Прочитавших: 5334

Топ-5 самых читаемых Новостей за последние 30 дней:

Новости

VERBA LEGAL завершила сопровождение сделки по продаже 22% акций одного из лидеров золотодобычи в России  [787]

Андрей Корельский награжден серебряной медалью Министерства юстиции Российской Федерации «За содействие»  [686]

АБ ЕПАМ анонсирует критерии конкурса для будущих юристов «Профи диктуют»  [659]

Практика банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп» запустила свой Telegram-канал   [85]