| |
Дело Агроаспекта ставит перед налогоплательщиками и экспертами целый ряд вопросов, актуальных для большинства международных групп компаний, имеющих российские активы как в операционном, так и во вспомогательном сегменте бизнеса (например, компании – владельцы недвижимости). Одним из таких вопросов является оценка налоговым органом наличия деловой цели внутригрупповой реструктуризации и тех способов, которыми эта цель достигается.
Налоговый орган в споре отстаивал позицию об отсутствии деловой цели в приобретении ООО «Торговый дом «Перекресток» (далее – «Общество») долей в Агроторге по договорам купли-продажи у иностранных компаний, входящих в группу. Договоры изначально предусматривали оплату Обществом приобретаемых долей денежными средствами исходя из их рыночной стоимости. Обязательство по одному из таких договоров было оплачено полностью, а по второму - новировано сторонами в процентный заем, подлежащий погашению Обществом в соответствии с установленным графиком платежей.
Суды не стали ставить по сомнение реальность совершения спорных сделок в целях создания КГН, поскольку «…субъекты предпринимательской деятельности вправе применять различные гражданско-правовые средства». Вместе с тем одновременно было указано, что «…осуществляя свои субъективные права, они [налогоплательщики] должны избирать такой способ реализации своих прав, при котором не затрагиваются интересы государства». «Общество имело возможность провести реструктуризацию способом, не влекущим негативных последствий для бюджетной системы Российской Федерации». «Передача долей совершена способом, порождающим налоговую экономию». «Оплата доли не облагалась налогом в России, что было бы невозможно при выплате дивидендов».
Так что же, критерий «разумности» деловой цели определяется не конечной целью, преследуемой налогоплательщиком, а исключительно способом, который выбрал налогоплательщик к ее достижению? И какой же способ передачи активов при внутригрупповой реструктуризации является надлежащим? Суды отвечают: имело смысл просто вложить доли в дочерних компаниях в уставный капитал Общества (независимо от того, что продавцы долей не являлись участниками Общества), а не покупать их, поскольку:
-
На момент совершения Обществом сделки купли-продажи долей приобретаемые общества уже входили в состав группы Х5. Таким образом, с позиции конечной материнской компании положение ее основного актива не изменилось.
-
«Исторически» иные активы группы уже передавались именно путем вклада долей и акций в соответствующих обществах в уставный капитал Общества, «то есть посредством хозяйственной операции нейтральной для налоговых обязательств Общества и не влекущей перечисление денежных средств в пользу зарубежных структур Группы Х5».
Таким образом, следует ли налогоплательщикам при внутригрупповой реструктуризации («переброске» владения внутри группы) выбирать исключительно тот способ, который не сопряжен с перечислением денежных средств, а значит, менее подвержен атакам со стороны контролирующих органов? И означает ли это, что купля-продажа компаний внутри группы, тем более сопряженная с перечислением денежных средств за рубеж, в принципе заведомо порочна в глазах контролирующих органов?
Введение в оборот предложенного судами подхода означает, по сути, полный запрет на совершение трансграничных (и, возможно, внутрироссийских) сделок купли-продажи на рыночных условиях при внутригрупповых реструктуризациях.
При этом судебные акты намекают на то, что «история» аналогичных операций между теми или иными взаимозависимыми лицами, должна автоматически предопределять и другие сделки в группе. Сам факт отступления от регулярных действий, присущих конкретной группе, может поставить вопросы обоснованности и иметь в качестве своего результата переквалификацию сделки в способ распределения прибыли (т.е. игнорирование факта приобретения актива на возмездной основе).
Вместе с тем ни гражданское, ни налоговое законодательство не содержат каких-либо положений, которые ограничивали бы право лиц заключать сделки купли-продажи между собой. В судебной практике до сих пор превалировал подход, что оценка целесообразности действий налогоплательщика не может являться основанием для вывода о получении налогоплательщиком необоснованной налоговой выгоды (Определения КС РФ от 04.06.2007 №№ 320-О-П, 366-О-П, от 16.12.2008 № 1072-О-О). Аналогичную позицию занимал и ВАС РФ (п. 4 Постановления Пленума ВАС РФ от 12.10.2006 № 53): «…возможность достижения того же экономического результата с меньшей налоговой выгодой, полученной налогоплательщиком путем совершения других предусмотренных или не запрещенных законом операций, не является основанием для признания налоговой выгоды необоснованной…». «Хозяйствующие субъекты самостоятельно по своему усмотрению выбирают способы достижения результата от предпринимательской деятельности. В полномочия же налоговых органов входит лишь контроль за соблюдением налогоплательщиками законодательства о налогах и сборах, а не вменение им доходов исходя из собственного видения способов достижения налогоплательщиками экономического эффекта с меньшими затратами…» (см. также Постановления Президиума ВАС РФ от 26.02.2008 № 11542/07, от 18.03.2008 № 14616/07, от 28.10.2010 № 8867/10). Вывод судов означает девальвацию названного Постановления, хотя в п. 3 ст. 54.1 НК РФ содержится идентичное положение о том, что «наличие возможности получения того же результата экономической деятельности при совершении иных не запрещенных законодательством сделок (операций) не могут рассматриваться в качестве самостоятельного основания для признания уменьшения налогоплательщиком налоговой базы и (или) суммы подлежащего уплате налога неправомерным», и в системном толковании с ним вывод судов приводит к квалификации купли-продажи в качестве «запрещенной» сделки.
Тем более, законодательство не предписывает налогоплательщику выбирать исключительно тот способ, который ранее или одновременно им использовался для приобретения другого актива и не содержит запрета на отступление от собственной практики в выборе операций.
Таким образом, при условии реальности сделки и наличия у неё деловой цели вопрос об обоснованности налоговой выгоды не может быть поставлен в принципе. Налогоплательщик не обязан выбирать наиболее обременительный для него способ достижения цели.
Вполне возможно, что вопрос о способе передачи долей Обществу не был бы поднят, если бы на момент проведения проверки (а) приобретенные доли по сделке с X5 Retail Group не были бы оплачены и (б) задолженность Общества по сделке с Speak Global Ltd. не была бы новирована в процентный заем. Ведь сам по себе способ приобретения долей (через куплю-продажу или через получение в уставный капитал) является налогово-нейтральным, поскольку в любом случае не предполагал учета Обществом расходов на приобретение долей в момент приобретения долей.
Соответственно, возможно дело в самом факте оплаты за приобретенные «в группе» доли с перечислением денежных средств за пределы Российской Федерации и условиях этой оплаты? При этом суды установили, что все перечисленные Обществом денежные средства за доли в Агроторге были возвращены Обществу в качестве финансовой помощи, что прямо свидетельствует о том, что у Общества не было никакого умысла на вывод денежных средств за рубеж. Обществу требовалось исключительно получить права на доли в ООО «Агроторг» наиболее простым в реализации способом.
Наконец, суды в обоснование своей позиции указали на то, что приобретение Обществом долей в Агроторге было согласовано и структурировано заранее (независимо от того, что план изменения холдинговой структуры требовался для согласования сделок в ФАС России). Видимо деловая цель имеется только у спонтанных решений. К сожалению, суды не привели ссылок на законодательство и практику, из которых можно было бы подчерпнуть основания для таких выводов.
А что думаете вы? Рассудите по своему внутреннему убеждению, кто прав: налогоплательщик или суды?
Читайте продолжение по ссылке
| |
