Комментарии

еще одна статья, рассматривающая проблему лжи в гражданском процессе. По мнению автора, выявление лжи должно быть основанием для пересмотра судебных актов.

Жить не по лжи… пересмотр  по вновь открывшимся обстоятельствам, как способ поддержания уважению к суду.

Нас всегда удивляло, с какой легкостью некоторые представители, в том числе, государственных органов позволяют говорить себе неправду в суде.

Нам казалось, что ложь, произнесенная в суде представителем государства, является противозаконным действием, поскольку не только является неуважением к суду и воспрепятствованием отправления правосудия, но и подрывает доверие к государству. Конечно же, мы понимаем, что порой такая ложь имеет целью защитить неправильно понятые государственные интересы. По нашему мнению, у государства не может быть интересов выиграть у своих граждан путем обмана.

К сожалению, несмотря на требование добросовестно пользоваться процессуальными правами, утаивание и сокрытие доказательств порой воспринимается лицами, участвующими в судебном разбирательстве, как часть состязательной процедуры. Некоторые даже умудряются вывести из состязательности процесса вывести право лгать… .

Здесь мы не ставим вопрос об ответственности за ложь в суде, и за сокрытие доказательств, когда сторона должна была их раскрыть[1], но полагаем, что у лиц, участвующих в деле, должна быть возможность требовать пересмотра судебных актов основанных на ложных данных или когда вскрылись раннее скрытые доказательства.

К сожалению, суды порой даже когда видят, что вновь обнаруженные доказательства показывают, что другая сторона лгала и скрывала доказательства от суда, используют выработанную в  советское время, позицию о том, что «новые доказательства, подтверждающие или опровергающие факты, которые были предметом рассмотрения суда, к существенным для дела обстоятельствам законом не относятся»[2].

Однако данное доктринальное положение было основано на том, что суд должен при рассмотрении дела выяснить объективную истину. Соответственно, появление новых доказательств не могло открывать дорогу для процедуры самоконтроля (пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам), а было основанием для обращения в надзорную инстанцию с просьбой отменить решение. То есть, было основанием для инстанционного пересмотра, Отголоски этого подхода до сих пор можно встретить в работах современных процессуалистов несмотря на то, что процедура инстанционного пересмотра видоизменена и не позволяет после апелляционной инстанции приобщать новые доказательства. В частности, в  Учебнике по гражданскому процессу МГУ, можно прочитать, что  «доказательства, обнаруженные после вынесения решения, могут служить основанием для пересмотра дела в порядке надзора»[3].

Этот подход, лишь соответствует сформировавшемуся в советское время отношению к судебным ошибкам и рассмотрению процедуры пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам лишь к процедуре пересмотра в порядке самоконтроля, а не процедуры исправления судебных ошибок.    

Точнее, такой подход был следствием  согласия с идеей середины 19 века, что должен быть один суд, отменяющий окончательные судебные акты – Сенат, что нашло отражение в ст. 792 Устава гражданского судопроизводства, соответственно новые доказательства представлялись в Сенат с просьбой о пересмотре[4]. В советское время, до принятия ГПК РСФСР 1964 года пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам осуществлялся вышестоящим судом, а не судом вынесшим решение. В дальнейшем процедура пересмотра вступивших в законную силу судебных актов изменялась, но подход еще долгое время продолжал существовать.

Согласно этого подхода, суд, который не смог выяснить истину и не собрал всех имеющихся доказательств по делу, совершал судебную ошибку, которая подлежала исправлению только в инстанционном порядке, чаще всего в надзорном порядке.

Любые новые доказательства по обстоятельствам уже оцененным судом следовало подавать в вышестоящую инстанцию с тем, чтобы вышестоящий суд отменил ошибочный судебный акт.

И лишь только в том случае, когда суд не знал о существовании существенного обстоятельства ему доверялось пересмотреть собственный акт в процедуре по вновь открывшимся обстоятельствам (впрочем, до 1964 года такой пересмотр также осуществлялся вышестоящими судами).

То есть, если после вступления судебного решения в силу выявлялись новые доказательства, опровергающие ложные сведения стороны или ложные документы, пересмотр не мог быть осуществлен в процедуре пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам.

Для этого в советское время, и определенное количество постсоветского времени существовала процедура пересмотра судебных актов в надзорном порядке. И в надзор было допустимо представлять новые доказательства, доказывающие, что решение основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах в надзорном порядке.

В  ст. 432 ГПК РСФСР 1964 г. было указано: «....В случае отмены в порядке надзора решений по делам о взыскании денежных сумм по требованиям, вытекающим из трудовых правоотношений, о взыскании доходов за труд в колхозе, о взыскании вознаграждения за использование авторского права, права на открытие, изобретение, на которое выдано авторское свидетельство, и рационализаторское предложение, о взыскании алиментов, о взыскании возмещения вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья, а также смертью кормильца, поворот исполнения допускается, если отмененное решение было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах».

 «Осколки» такого подхода еще остались в целом ряде нормативных актов:

Так, например, в ст. 397 Трудового кодекса Российской Федерации от 30 декабря 2001 г. N 197-ФЗ., предусматривающей  ограничение обратного взыскания сумм, выплаченных по решению органов, рассматривающих индивидуальные трудовые споры закреплено, что

«Обратное взыскание с работника сумм, выплаченных ему в соответствии с решением органа по рассмотрению индивидуального трудового спора, при отмене решения в порядке надзора допускается только в тех случаях, когда отмененное решение было основано на сообщенных работником ложных сведениях или представленных им подложных документах».

В действующей редакции ГПК РФ от 14 ноября 2002 г. N 138-ФЗ содержится аналогичная норма:

Статья 445. Порядок поворота исполнения решения суда судами апелляционной, кассационной или надзорной инстанции

В случае отмены в кассационном или надзорном порядке решений суда по делам о взыскании денежных сумм по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, о взыскании вознаграждения за использование прав на произведения науки, литературы и искусства, исполнения, открытия, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, о взыскании алиментов, о возмещении вреда, причиненного увечьем или иным повреждением здоровья либо смертью кормильца, поворот исполнения решения допускается, если отмененное решение суда было основано на сообщенных истцом ложных сведениях или представленных им подложных документах.

Однако, ни АПК РФ, ни ГПК РФ не допускает представления с жалобами новых доказательств. Система пересмотра в кассационном и надзорным порядках в настоящее время модернизирована, и данные инстанции суды права, а не факта и не принимают никаких новых доказательств, даже доказывающих очевидность судебной ошибки, очевидность лжи одной из сторон и т.д.

Таким образом, в настоящее время следование старому советскому подходу делает невозможным пересмотреть судебный акт, основанный на сообщенных истцом ложных сведениях, когда выявлены документы ранее скрытые от суда.

В такой ситуации пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам в соответствии с официальными разъяснениями высших судебных инстанций недопустим, а возможность инстанционного пересмотра перекрыта запретом предоставления новых доказательств и невозможностью восстановить срок с момента выявления новых доказательств.

Надо отметить, что проблема возникла в результате «модернизации» судебных процедур и, прежде всего, «модернизации» системы пересмотра судебных актов, которая должны была носить системный характер, но, к сожалению, она была осуществлена без учета того, что лишив возможности исправления судебных ошибок в  вышестоящих инстанциях, нужно было уравновесить совершенствованием процедуры возобновления производства.

В 2005 г. Председатель Конституционного Суда РФ В.Д. Зорькин, выступая в эфире радиостанции «Эхо Москвы» отметил, что «может, мы придем к тому, что надзора не будет, но тогда нужно систему приводить к тому, чтобы была возможность пересмотра по новым и вновь открывшимся обстоятельствам в нормальном цивилизованном русле, потому что сейчас, при таком соединении многое блокировано и по одной процедуре, и по другой»[5].

В период реформирования надзорной системы предлагалось, в том числе, по-иному смотреть на способы исправления судебных ошибок и искать данные способы не только в надзорном порядке и обратить внимание, в том числе, на то как это решается в других правопорядках. Например, в Гражданском процессуальном уложении Германии (далее ГПУ) производство по делу, завершенное вступившим в законную силу окончательным решением, может быть возобновлено подачей иска[6] о ничтожности постановления (ст.579 ГПУ), либо реституционным иском  (ст. 580 ГПУ[7]).

В тоже время, часть процессуалистов обращает внимание, на то, что «на момент рассмотрения дела стороны в большинстве случаев знакомы со всеми обстоятельствами своего дела, однако они могут знать не обо всех доказательствах, подтверждающих тот или иной юридический факт. В случае открытия (обнаружения) подобного доказательства российский суд откажет в пересмотре дела, в то время как в зарубежном законодательстве существуют возможности пересмотра в подобных ситуациях. Правильность российского подхода сомнительна в том числе и по причине того, что приговор суда, устанавливающий представление ложных сведений или преступные деяния сторон, по сути - новое доказательство того факта, который мог быть известен сторонам процесса, но не имел надлежащего подтверждения при рассмотрении дела»[8].

Другие процессуалисты отмечают наличие проблемы и что «действительно, и науке, и высшим судебным органам следует серьезно поработать над отмеченной проблемой, поскольку в иностранных источниках, регулирующих аналогичную процедуру, речь идет все же о доказательствах (newly discovered evidence), что предполагает иную, в отличие от российских судов, практику. Невозможно отрицать, что некоторые доказательства способны опровергнуть уже сложившиеся выводы. Не всегда в подобных случаях новый иск - лучший способ защиты и восстановления нарушенных прав[9].

Полагаем, что разъяснение высших судебных инстанций сделанное до реформирования процессуального законодательства и ограничения представления новых доказательств в надзорные инстанции и ограничения оснований для надзора, о том, что «Представление нового доказательства, имеющего отношение к уже исследовавшимся ранее судом обстоятельствам, не может служить основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельства»[10],не может препятствовать пересмотру судебных актов, когда сторона умышленно удерживала доказательство, имея при этом реальную возможность представить его в суд, является существенным по делу обстоятельством, которые не были и не могли быть известны заявителю.

Поскольку лицо, которое скрыло от суда доказательства, имеющие отношение к делу, не может рассчитывать на защиту предоставляемую принципом правовой определенности[11].

Тем более, что существуют целые категории дел, в которых суд все же не должен ограничиваться только оценкой представленных доказательств, но и должен иметь возможность оценить все доказательства, которые имеют отношение к делу. В спорах об оспаривании ненормативных актов государственных органов, корпоративных спорах, спорах с участием конкурсных кредиторов, выявление новых доказательств вполне может быть рассмотрено, как выявление факта злоупотребления процессуальными правами, которое должно стать основанием для пересмотра судебного акта по вновь открывшимся обстоятельствам.

 Наличие судебной ошибки в споре с государственными органами, нарушающей права граждан, исключает действие принципа res judicata и не создает правовую определенность в силу несправедливости существования судебной ошибки, в результате которой продолжает существовать нарушение прав и свобод человека структурами государства, которое создано для защиты данных прав и свобод (ст. 2 Конституции РФ)[12]. Этот подход корреспондирует правовой позиции Конституционного Суда РФ в Определении от 4 декабря 2007 г. N 962-О-О согласно которой механизм пересмотра вступившего в законную силу приговора в процедуре возобновления производства по уголовному делу может быть использован и в случае, когда после исчерпания возможностей судебного надзора будет выявлена неправосудность приговора, явившаяся результатом ошибочной оценки собранных доказательств либо неправильного применения закона.

Полагаем, что выявление новых доказательств свидетельствующих о лжи одной из сторон либо выявления сокрытых от суда доказательств должна работать процедура возобновления производства. Никто не вправе извлекать выгоду из своего недобросовестного поведения и поэтому недобросовестное лицо не может ссылаться на принцип res judicata, который является лишь одним элементов верховенства права и не должен поощрять res judicata того, кто под сенью права создает несправедливость и подрывает уважение к праву. «В области права притворство, неискренность вредны, как нигде. Если не противостоять им, то рано или поздно они могут проявить себя разрушительно столь сильно, что восстановить подорванную веру в ценность права будет очень сложно»[13].

Такой подход, не только сделает невыгодным лгать и утаивать доказательства, но и будет позволять достигать таких задач как укрепление законности и предупреждение правонарушений в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности; формирование уважительного отношения к закону и суду; содействие становлению и развитию партнерских деловых отношений, формированию обычаев и этики делового оборота.

Султанов Айдар Рустэмович, начальник юридического управления ПАО «Нижнекамскнефтехим», член Ассоциации по улучшению жизни и образования

ã2018 Султанов Айдар Рустэмович

[1] Этот вопрос требует отдельного подробного рассмотрения.

[2] Эта позиций является преобладающей в судебной практике, что подтверждается Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 11 декабря 2012 г. № 31 «О применении норм Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении судами заявлений, представлений о пересмотре по вновь открывшимся или новым обстоятельствам вступивших в законную силу судебных постановлений» (п. 9) (Бюллетень Верховного Суда РФ. 2013. № 2, а также  п. 4 Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 июня 2011 г. N 52 "О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам".

[3] Гражданский процесс: Учебник для вузов / Под ред. М.К. Треушникова. М., 2014. С. 688. Автор гл. 33 - В.М. Шерстюк; Терехова Л.А. Новые и вновь открывшиеся обстоятельства в гражданском и административном судопроизводстве: монография. Москва: Проспект, 2017. 144 с.

[4] Судебные уставы 20 ноября 1864 года, с изложением рассуждений, на коих они основаны. Часть первая СПб. 1866. c. 358

[5]Выступление 21 мая 2005 г. в эфире радиостанции «Эхо Москвы». По материалам РИА-Новости.

[6]«Гражданское процессуальное уложение. Перевод  с немецкого» М.2006, С..184

[7]Султанов А.Р.  Право на уважение собственности // ЭЖ-ЮРИСТ.  N 12. март 2007 г.

[8] Рожкова М.А., Глазкова М.Е., Савина М.А. Актуальные проблемы унификации гражданского процессуального и арбитражного процессуального законодательства / Под ред. М.А. Рожковой. М., 2015 // СПС "КонсультантПлюс".

[9] Терехова Л.А. Новые и вновь открывшиеся обстоятельства в гражданском и административном судопроизводстве: монография. Москва: Проспект, 2017. 144 с.

[10] «О применении положений Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при пересмотре судебных актов по новым или вновь открывшимся обстоятельствам» // «Вестник ВАС РФ». № 9. Сентябрь. 2011.

[11] Султанов А.Р. О правах лиц, не участвующих в деле, и процессуальных сроках с точки зрения Конституции РФ//Адвокатская практика. 2007. № 5. С. 17-22.

[12] Султанов А.Р. Пересмотр решений суда по вновь открывшимся обстоятельствам и res judicata// Журнал российского права. 2008. № 11 (143). С. 96-104.

[13] Проблемы правопонимания. ( автор  § 4 гл. 3. Самигуллин В. К.) Екатеринбург 2018. С. 153.

Прочитавших: 2037

Топ-5 самых читаемых Новостей за последние 30 дней:

Новости

АБ ЕПАМ сообщает о ключевых назначениях  [609]

Практика банкротства и антикризисной защиты бизнеса «Пепеляев Групп» запустила свой Telegram-канал   [606]

Asari Legal - новый бренд одного из лидеров российского юридического рынка после трансформации   [510]

CLS объявляет о новых назначениях в налоговой практике и практике ГЧП и проектного финансирования  [453]

Сергей Толстобров назначен партнером юридической компании Enforce   [428]