Комментарии

        К сожалению, в последние 5 лет у нас расцвела травля известных людей – актеров, режиссеров, певцов в телепрограммах. Но здесь нет ничего нового. Телеканалы ищут самый доходный способ пополнения бюджета, им нужно привлекать рекламодателей, а еще в восьмидесятых годах прошлого века телевизионщики открыли самый прибыльный формат – ток-шоу. Раньше на чем деньги зарабатывали? На ситкомах, на мыльных операх, на платных каналах, но все эти форматы передач ни идут ни в какое сравнение с ток-шоу, потому для сериалов нужно актеров нанимать, декорации создавать, для платных каналов контент самим где-то закупать, а здесь посадил зрителей, поставил камеру, пригласил гостей, а возможности получить бесплатное телевизионное время для саморекламы никто не упустит и готово. А сейчас во время эпидемии даже зрители не нужны, можно картонки на их места поставить.

        Зрителей всегда подобный концепт привлекает. Если вы помните в 2002-2005 была такая программа “Окна”. Там актеры нанятые разные конфликты изображали между собой и все это подавалось как реальные ситуации. Но зритель постепенно наедается, конфликты между никому не известными людьми уже не интересны. А вот известные актеры – тут уже интереснее.

         К тому же актеры и режиссеры менее защищены законом чем обычные граждане, они не могут запретить телеканалам использовать свое изображение, взятое из фильмов, спектаклей, публичных концертов. Также в отношении них действуют и общие нормы – не несут телеканалы ответственности за публикацию о них материалов из других СМИ.

         Еще большую роль сыграло то, что в связи с развитием Интернета печатные СМИ и вообще газеты уже мало кто читает в 1995–2010 году в основном иски о защите чести и достоинства подавались в отношении печатных СМИ, а последние 5 лет уже телекомпании – постоянные участники таких процессов.

         Обратиться к данной проблеме меня заставили последние события в связи с беспрецедентной травлей Заслуженного артиста РФ Владимира Конкина, исполнителя ролей Павла Корчагина и Владимира Шарапова и членов его семьи и близких знакомых, который является моим давним клиентом. На данный момент я участвую в нескольких таких разбирательствах.       

Развитие законодательства

        Последний Пленум Верховного Суда РФ по данному вопросу еще в 2005 году был принят, уже целых 15 лет прошло. Основные принципы защиты чести и достоинства, разработанные в нем, действуют и по сей день. Например, у нас нельзя обязать лицо, распространившее порочащие сведения извиниться, потому что по Конституции никтоне может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них, можно только обязать лицо эти сведения опровергнуть.

       Наше законодательство пока не предусматривает прозрачных механизмов защиты от публичной травли со стороны СМИ в будущем, т. е. чтобы уже привлеченные к ответственности граждане и организации не продолжили этим заниматься и дальше после вынесения судебного решения.

        Постепенно в связи с последними событиями интерес к проблеме возвращается. В 2016 году новый обзор практики Верховного Суда РФ вышел.

Куда обращаться за защитой своих прав

        На данный момент законодательство у нас различает оскорбление, распространение порочащих сведений как нарушение гражданских прав и клевету, как уголовное преступление. Поэтому в зависимости от ситуации нужно обращаться в разные органы, при оскорблении в прокуратуру, при клевете в мировой суд и полицию (в случае клеветы в СМИ), при распространение порочащих сведений как нарушение гражданских прав в суды общей юрисдикции.

Оскорбление

        Закон понимает оскорбление как унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме.

        Дела по оскорблениям у нас возбуждает прокуратура. Это – административное правонарушение. С оскорблением у нас вообще очень интересная ситуация сложилась – можно с экрана телевизора ругать актера браными словами и за это наказание всего штраф до 5 тысяч рублей. Телеканал тоже может быть оштрафован, но там тоже штрафы не очень большие, в любом случае такой контент выгоден, так как скандалы всем интересны, привлекают зрителей, а значит и рекламодателей. По результатам административного разбирательства уже можно требовать возмещение морального ущерба в суде в рамках гражданского судопроизводства.

        Обзор практики 2016 года оставил интересную возможность появления в будущем такого юридического понятия как оскорбление в приличной форме, дела по которому будут рассматриваться в рамках гражданского судопроизводства. К сожалению, ни один мой знакомый эксперт-филолог, с кем я работаю в судах и кого я привлекаю в качестве специалистов, не смогли привести пример подобного неологизма.

Распространение порочащих сведений как нарушение гражданских прав

       Распространение порочащих сведений как нарушение гражданских прав – это уже более сложные дела, здесь для привлечения к ответственности нужно доказывать три аспекта – сам факт распространения, порочащий характер сведений, несоответствие фактов действительности. Не нужно путать его с клеветой как делают некоторые журналисты.

       Клевета – это уголовное дело, а распространение порочащих сведений – гражданский спор. Помимо прочего, есть важное отличие в условиях, по которым признается вина ответчика/обвиняемого. Разница в том, что распространение порочащих сведений, в том числе через СМИ является неосторожным деянием, а клевета – умышленным. В этом, и смысл наказания и разницы в общественной опасности.

       Телеканалы обычно практически сразу удаляют подобные передачи с официальных сайтов. В суде возникают споры, а была ли передача в эфире, а если и была, то включала ли она фрагмент с распространением порочащих сведений. По судебным запросам телепрограммы записи не выдают, потому что им опять-таки выгоднее заплатить штраф. Да и по закону о СМИ телепрограммы обязаны хранить материалы в течение 1 месяца. Обзор практики 2016 года упоминает, о неких специализированных организациях с лицензией на отслеживания времени трансляций телепрограмм. Но таких специализированных организаций у нас пока еще не существует, потому что никто специально этим не занимается, максимум что отслеживают – это выпуск рекламных блоков. Благо у нас есть Яндекс, который сохраняет программы в кэше и продвинутые в техническом плане нотариусы, которые заверяют факт трансляции передачи для судов.

       Соответствие действительности распространяемых сведений лежит на ответчике, а вот с порочащим характером сложнее.

        Верховный суд РФ отметил, что наиболее сложным для судов является разграничение утверждений о фактах, соответствие действительности которых можно проверить, и оценочных суждений, выражающих субъективное мнение и взгляды автора. При этом неправильная правовая оценка указанных высказываний влияет на обеспечение судом баланса между необходимостью восстановления доброго имени истца во мнении третьих лиц или общества и конституционными правами ответчика.

        Здесь также очень большое влияние имеет практика Европейского суда по правам человека, которая однозначно негативно оценивает ограничения по выражению своего мнения. Каждый имеет право на оценочное суждение. Наше законодательство разделяет оценочное суждение и утверждение о факте. Например, высказывание “Иванов – бездарный актер” – оценочное суждение, а Иванов – “пьяница и постоянно пьяным выходит на сцену” - уже утверждение о факте и по суду можно требовать компенсации.

        Проблема в том, что на практике утверждения не всегда настолько однозначные. В большинстве случаев нужно привлечение специалиста-лингвиста, чтобы установить факт – оценочное ли это суждение или утверждение о факте. Только филолог в состоянии оценить, содержатся ли в спорном высказывании сведения о фактах и событиях, возможна ли их оценка с точки зрения достоверности, носят ли они оскорбительный характер. Кроме того, эксперт может определить возможные интерпретации спорного высказывания другими лицами. После проведения экспертизы суду осталось бы только установить, порочат ли изложенные сведения честь, достоинство и деловую репутацию того, о ком они были распространены

         Я в своей практике обязательно привлекаю лучших специалистов по лингвистике уже на стадии подачи иска. Необходимо учитывать также, что судья ведь специалистом по лингвистике не является, а решение он выносит не только по доказательствам, но и по внутреннему убеждению, и без качественной лингвистической экспертизы – слишком велики шансы на вынесение судьей решения по своему субъективному усмотрению. Но в последние два года ситуация улучшается, у нас складываются уже специализированные судебные составы, которые как раз занимаются подобными делами и качество судебных решений тоже улучшилось.

         Отрадно, что в некоторых случаях закон благодаря изменениям однозначно не оставляет судье место для лавирования. Например, утверждение о том, что женщина занимается проституцией, должно быть доказано фактом привлечения женщины к административной ответственности за проституцию. Должен быть установлен юридический факт, т. к. проституция у нас – это административное нарушение. Но в тоже время много и неопределенности, например ко мне обращалась женщина о которой распространили сведения, что она сдала в детский дом ребенка-инвалида. С точки зрения сложившейся общественной морали – сведения, конечно, порочащие. А вот с точки зрения закона это не запрещено и никак не осуждается.

Клевета

          Клевета – у нас такое блуждающее преступление. В 2011 году его убрали из Уголовного Кодекса, перевели в разряд административных правонарушений. Аргументы были, что слишком суровое наказание за него предусмотрено – до 1 года лишения свободы, плюс у нас лица, привлекавшиеся к уголовной ответственности и их близкие родственники подвергаются ограничениям при приеме на госслужбу, что в общем-то не очень справедливо. Даже товарищ Сталин говорил, что сын за отца не отвечает.

           Отсутствие уголовной ответственности за клевету привело к тому, что появилось огромное количество материалов, которые бросали тень и задевали честь, достоинство и деловую репутацию очень разной категории лиц: и юридических, и физических лиц, и артистов, и врачей – самых разных. Получалось, что механизмами административного законодательства справиться не удавалось. В итоге эта статья была возвращена в Уголовный кодекс. Через 8 месяцев в 2012 опять вернули, но в более мягком виде, раньше наказание могло быть до 1 года лишения свободы, теперь только штрафы, либо обязательные работы.

          Клевету всегда было непросто доказать из-за заведомости действия, прописанной в Уголовном кодексе: «То есть лицо заведомо знало, что информация не соответствует действительности, но умышленно ее распространило. Доказать это крайне сложно. Если подсудимый говорит: "Да, в рамках следствия установлено, что эта информация не соответствует действительности, но на момент ее распространения я был уверен, что она соответствует действительности, у меня были основания так полагать", — то либо дело прекращается, либо это оправдательный приговор». При этом суды не выясняют, какие были основания у подсудимого, чтобы считать эти сведения достоверными.

          У нас часто жалуются, что мало оправдательных приговоров, так вот Клевета – единственная статья, по которой оправдательных приговоров больше обвинительных.

          И все же, я считаю статью о клевете не следует исключать из Уголовного кодекса: Необходимо уголовно преследовать лиц, которые умышленно распространяют заведомо ложные сведения, в том числе и через СМИ, потому что такими действиями можно причинить значительный вред личности. Распространением заведомо недостоверной информации по телевидению, в соцсетях можно очень сильно испортить жизнь человеку, вплоть до того, что он может жизнь самоубийством покончить. Поэтому нужно бороться с клеветой однозначно.

          Клевета по общему правилу – у нас частное обвинение, т. е. когда потерпевший сам выступает в роли следователя и прокурора – сам пишет обвинительное заключение и поддерживает его в суде. Если с использованием СМИ, то частно-публичное. Но все равно бремя доказывания состава лежит в том числе и на самом потерпевшем. На практике в уголовных делах о клевете опять-таки важна лингвистическая экспертиза. Таким образом у органа, возбуждающего уголовное дело по клевете меньше оснований отказать в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием состава преступления.

Вывод

         Я считаю, что для того, чтобы изменить тенденцию, которая возникла в последние 5 лет по травле, известных личностей нужно сделать так, чтобы это стало для телеканалов экономически невыгодно. Нужно повысить штрафы за оскорбление, а также судам следует взыскивать моральный ущерб в большем объеме. Опять-таки по Клевете нужно активнее привлекать к ответственности.

Михаил Бахрех, Советник по международному праву Международной коллегии адвокатов «Левант и Партнеры» 

Прочитавших: 2403