Комментарии

Международные договоры

• Признано, что правила международного договора, предусматривающие сферу его действия, обязательны для сторон контракта международной купли-продажи, заключенного до даты вступления в силу этого международного договора.

• Вступление в силу международного договора, предусматривающего иные правила, чем действовавшие на момент заключения сторонами контракта, признано существенным изменением обстоятельств, служившим основанием для изменения условий контракта. Отказ истца от предложений ответчика о внесении в контракт изменения или расторжении контракта послужил для состава арбитража основанием для вынесения на основании п. 2 ст. 451 ГК РФ решения о внесении в контракт изменения, учитывающего правила международного договора.

• С учетом внесенного в контракт изменения истцу отказано во взыскании с ответчика суммы НДС, предусматривавшейся текстом заключенного сторонами контракта.

Иск был предъявлен российской организацией (продавец) к белорусской (покупатель) о взыскании суммы НДС на основании условий контракта международной купли-продажи, заключенного сторонами 29 марта 2004 г. Истец требовал также взыскания договорного штрафа за просрочку платежа. По мнению истца, ответчик, отказываясь от уплаты НДС, необоснованно ссылается на межправительственное Соглашение, заключенное Россией и Белоруссией 15 сентября 2004 г. и вступившее в силу с 1 января 2005 г., согласно которому применяется нулевая ставка НДС при экспорте товаров из Российской Федерации. Указанное Соглашение, как утверждает истец, в соответствии с Венской конвенцией о праве международных договоров не имеет обратной силы и соответственно не может изменять условия ранее заключенных контрактов. Ссылался истец также на положения ГК РФ, исходящие из принципа свободы договора. Указывал истец также на то, что в соответствии с налоговым законодательством России им была уплачена в бюджет сумма НДС. Поставка товара состоялась в апреле 2005 г. В исковом заявлении указано, что ответчик 11 февраля 2005 г. предложил истцу изменить контрактную цену, однако это предложение было отклонено истцом в связи с его противоречием действующему российскому налоговому законодательству.

В представленных объяснениях по иску ответчик возражал против требований истца. Он ссылался на то, что в межправительственном соглашении от 15 сентября 2004 г. прямо указано, что оно применяется в отношении товаров, отгруженных с даты вступления его в силу, а оно вступило в силу с 1 января 2005 г., при том, что поставка осуществлена 19 апреля 2005 г.

В ходе рассмотрения спора каждая из сторон придерживалась изложенной выше позиции. Представитель истца не смог документально подтвердить тот факт, что сумма НДС внесена в бюджет. Представитель ответчика ссылался на то, что им вносились предложения истцу о внесении изменения в контракт в соответствии с межправительственным соглашением или о расторжении контракта. Но истец настаивал на исполнении контракта.

Рассмотрев вопрос о своей компетенции, МКАС установил, что п. 9.2 контракта предусматривает, что в случае, если стороны не достигли согласия, споры будут рассмотрены Международным коммерческим арбитражным судом при Торгово-промышленной палате Российской Федерации.

Учитывая указанное арбитражное соглашение, отмечая, что стороны не высказывали возражений против компетенции МКАС, руководствуясь Регламентом МКАС, состав арбитража признал свою компетенцию по рассмотрению данного спора.

При определении права, подлежащего применению к правоотношениям сторон по данному делу, состав арбитража установил, что в п. 9.4 контракта предусмотрено, что стороны согласны с тем, что для решения их спора, возникшего из настоящего контракта или по его поводу, будет применяться материальное право Российской Федерации.

Состав арбитража исходит из того, что в соответствии с п. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 7 ГК РФ составной частью правовой системы РФ являются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ и что Российская Федерация является участницей Венской конвенции 1980 г., которая имеет преимущественную силу перед положениями гражданского законодательства РФ. Состав арбитража также отмечает, что коммерческое предприятие ответчика находится на территории Республики Беларусь, которая также является участницей Венской конвенции. Таким образом, применение Венской конвенции при разрешении данного спора основывается на п. 1 «а» и «б» ст. 1 Конвенции.

Для восполнения пробелов Конвенции в соответствии с п. 2 ст. 7 в качестве субсидиарного статута подлежит применению право Российской Федерации.

При рассмотрении требования истца о взыскании основного долга МКАС установил следующее.

Согласно заключенному между сторонами контракту от 29 марта 2004 г. истцом в апреле 2005 г. был поставлен товар, цена которого в соответствии с изменениями к контракту от 22 октября была исчислена в рублях и включала НДС 18 %.

Поставленный товар был оплачен ответчиком с исключением из согласованной в контракте цены суммы НДС 18 %. Сумма НДС в белорусских рублях была уплачена ответчиком региональной инспекции Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь. При оплате товара по цене за вычетом НДС ответчик ссылался на то, что 1 января 2005 г. в силу вступило подписанное 15 сентября 2004 г. Соглашение между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Беларусь о принципах взимания косвенных налогов при экспорте и импорте товаров, выполнении работ, оказании услуг, которое внесло изменения в уплату НДС по сравнению с ранее действовавшим законодательством.

Указанное Соглашение установило, что в отношении товаров, отгруженных с даты вступления его в силу, при экспорте товара применяется нулевая ставка НДС (ст. 2), а при импорте товаров на территорию государства одной стороны с территории государства другой стороны косвенные налоги взимаются в стране импортера (ст. 3).

Разногласия между сторонами касаются вопросов о том, распространяется ли действие данного Соглашения на порядок уплаты НДС при поставке товара, являющегося предметом их контракта, и требует ли введение Соглашением новых принципов взимания НДС изменения условий контракта, противоречащих этим принципам.

По мнению истца, принципы взимания косвенных налогов, установленные Соглашением, не распространяются на порядок уплаты НДС при поставке товара по заключенному между сторонами контракту.

Истец обосновывает свою позицию ссылкой на ст. 28 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г., предусматривающей, что договоры не имеют обратной силы, отмечая, что в Соглашении нет положений, противоречащих ст. 28, и, следовательно, оно не распространяется на контракт истца и ответчика, заключенный до его вступления в силу. При этом истец утверждает, что положения Соглашения о том, что оно применяется в отношении товаров, отгруженных с даты вступления его в силу, следует толковать как применение Соглашения только в отношении товаров, отгруженных на основании контрактов, заключенных после его принятия.

МКАС находит, что аргументы истца не могут служить доказательством отрицания действия Соглашения на порядок взимания НДС при оплате товара по контракту между сторонами. При этом МКАС исходит из того, что Соглашение распространяет свое действие не на контракты, а на порядок взимания НДС в отношении товаров, отгруженных после вступления его в силу, независимо от даты заключения контракта, и, следовательно, к таким товарам относится поставленный истцом товар.

МКАС также не считает надлежащим доказательством позиции истца и представленный им в заседании Федеральный закон от 18 августа 2004 г. № 102-ФЗ «О включении изменений в часть вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые другие акты законодательства РФ», поскольку ст. 2, на которую ссылается истец, предусматривает признание утратившей силу ст. 13, которая не касается предмета спора.

МКАС отмечает, что заявление истца о том, что неуплата ответчиком НДС как составной части цены товара причинила ему серьезные убытки, в том числе связанные с уплатой НДС в российский бюджет, не доказано подтверждающими документами, что также свидетельствует о том, что к взиманию НДС в отношении товара, поставленного истцом ответчику, применяются положения Соглашения о новом порядке взимания косвенных налогов, которые оплачиваются импортером, а не экспортером, что имело место при заключении контракта.

Учитывая изложенное, МКАС считает, что межправительственное Соглашение от 15 сентября 2004 г. применяется в отношении порядка уплаты НДС при поставке товара, поставленного истцом ответчику в апреле 2005 г. - после вступления Соглашения в силу.

Рассматривая возражения истца против изменения условий контракта об уплате НДС 18 %, МКАС пришел к следующим выводам.

Аргумент истца о том, что условие о цене в контракте определено сторонами в соответствии с принципом свободы договора (п. 1 ст. 424 ГК РФ) и, следовательно, не может быть изменено новыми положениями Соглашения, состав арбитража считает необоснованным. Арбитры исходят из того, что предметом Соглашения являются принципы взимания НДС при экспорте и импорте товаров, которые не могут быть предметом соглашения сторон контракта, не входят в сферу вопросов, которая может быть предметом соглашения сторон контракта, не входят в сферу вопросов, которая может быть согласована сторонами согласно принципу свободы договора. Как прямо предусмотрено п. 4 ст. 421 ГК РФ, условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами, что имеет место в данном случае. В положениях контракта о подлежащей оплате цене товара, исполнения которого требует истец, отражено действовавшее на дату его заключения регулирование взимания НДС, которое было изменено Соглашением, и в целях соответствия положений контракта закону (ст. 422 ГК РФ) указанное положение о цене товара в части уплаты НДС должно было быть изменено сторонами.

По мнению состава арбитража, вступление в силу Соглашения, устанавливающего новые принципы взимания НДС при экспорте и импорте товаров, может быть квалифицировано как существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора при согласовании условия о том, что НДС 18 % включается в цену, уплачиваемую экспортеру импортером, и, следовательно, как предусмотрено п. 1 ст. 451 ГК РФ, является основанием для изменения или расторжения договора. Как подтверждается имеющейся в деле перепиской, ответчик неоднократно обращался к истцу с предложением о внесении изменений в условия контракта в соответствии с межправительственным соглашением, а именно об определении цены товара по ставке НДС 0 % и об уплате покупателем НДС в налоговые органы своей страны, а получив от истца отрицательный ответ, обращался к нему с предложением о расторжении контракта, на что также не получил согласия истца. МКАС находит, что в данном случае, поскольку стороны не достигли соглашения о приведении договора в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами, имеются все необходимые основания в соответствии с п. 2 ст. 451 ГК РФ для изменения соответствующих положений контракта о применении НДС по требованию заинтересованной стороны.

Состав арбитража считает, что требование истца об исполнении ответчиком обязательств по уплате НДС 18 %, включенного в цену за поставленный товар, основано на положении контракта, которое противоречит обязательному для сторон новому порядку взимания НДС, установленному межправительственным соглашением, которое согласно п. 4 ст. 15 Конституции РФ входит в правовую систему страны. Основываясь на изложенном, МКАС считает, что условия контракта об уплате импортером НДС следует признать ничтожными на основании ст. 168 ГК РФ, как не соответствующие требованиям закона и иным правовым актам. При этом, как предусмотрено ст. 180 ГК РФ, недействительность указанного условия контракта не влечет недействительности прочих его частей, поскольку есть все основания предположить, что сделка была бы совершена и без включения недействительной ее части.

Таким образом, условие контракта о включении в цену, уплачиваемую ответчиком истцу, 18 % НДС, на которых основано требование истца об уплате суммы основного долга, квалифицируется как ничтожное и не порождающее правовых последствий.

Учитывая изложенное и руководствуясь п. 4 ст. 421, ст. 422, п. 1 и 2 ст. 451, ст. 168 и 180 ГК РФ, МКАС считает, что требование истца о взыскании с ответчика суммы основного долга удовлетворению не подлежит.

Рассмотрев требование истца о взыскании с ответчика пени, МКАС установил следующее.

Данное требование основано на п. 7.1 контракта, предусматривающем, что в случае нарушения срока оплаты товара, предусмотренного п. 5.2 контракта, покупатель (ответчик) уплачивает истцу пеню в размере 0.3 % суммы, подлежащей оплате за каждый день просрочки, но не более 5 % цены товара.

При исчислении суммы пени истец исходил из того, что в соответствии с п. 5.2 контракта последний день оплаты — 25 апреля 2005 г. и что на 7 ноября 2005 г. просрочка в оплате составила 195 дней.

МКАС установил, что ответчик оплатил товар за вычетом НДС 18 % и что последний платеж был совершен ответчиком 21 апреля 2005 г.

Поскольку требование истца об уплате суммы, составляющей НДС 18 %, не подлежит удовлетворению, в требовании истца о взыскании с ответчика пени за нарушение сроков уплаты указанной суммы также следует отказать.

Требование истца о возмещении расходов по уплате арбитражного сбора подлежит отклонению в соответствии с п. 1 §6 Положения об арбитражных сборах и расходах, являющегося Приложением к Регламенту, которым предусмотрено, что, если стороны не договорились об ином, арбитражный сбор возлагается на сторону, против которой состоялось решение арбитража.

Прочитавших: 4893