| |
Краткая аннотация: В данной статье мы продолжим тему обхода антисанкционного законодательства, но уже через призму принципа добросовестности и должной осмотрительности, а также затронем проблему рисков в этой сфере, а также какой надлежит быть «должной правовой процедуре» при рассмотрении подобного рода дел.
Ключевые слова: добросовестность, ничтожность, должная осмотрительность, цепочки сделок, рисковые сделки, антисанкционное законодательство
Не облекайте истину в ложь и не скрывайте истину, тогда как вы знаете ее.
Коран Сура аль-Бакара 2:42
Ранее мы уже затрагивали правовых последствий «перетока» еврооблигаций из иностранных депозитариев в российские депозитарии произошедшего после введения контрсанкционного регулирования Указом Президента РФ от 1 марта 2022 № 81 и Указом Президента РФ от 3 марта 2023 № 138 (далее «Указ 138»)), которыми были установлены ограничения на приобретение ценных бумаг (включая, еврооблигации) у лиц иностранных государств, совершающих недружественные действия (далее - «Недружественные лица»)[1].
Поскольку совершение соответствующих сделок с еврооблигациями допускался только при условии получения разрешений Правительственной комиссией по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации (далее – «Правительственная комиссия» или «Правкомиссия») и при необходимости содержащих условия осуществления (исполнения) таких сделок (операций), в том числе, с использованием для оплаты специальных счетов, мы полагали, что сделки совершенные в обход антисанкционного законодательства являются ничтожными, а не оспоримыми[2].
В настоящее время, антисанкционное законодательство допускает некоторые послабления (Указ Президента РФ от 09.09.2024 N 767 "О внесении изменений в некоторые указы Президента Российской Федерации"). Однако, мы не считаем, что изменения позволяют обелить ничтожные сделки и вылечить их. Тот факт, что новым Указом Президента РФ расширен перечень условий при которых специальный порядок исполнения обязательств расчетов не распространяются на исполнение обязательств по ценным бумагам, лишь подтверждает, что этот порядок является императивным требованием к подобным сделкам.
Мы уверены, что создание императивного правила, что совершение соответствующих сделок с еврооблигациями только при условии получения разрешений Правительственной комиссией очевидно подразумевало, что совершение сделок в обход данного императивного правила не будет порождать правовых последствий.
Наши оппоненты[3], настаивая на оспоримости данных сделок, по всей видимости, полагают, что принятие данных норм было продиктовано неуверенностью в том, что обход антисанкционных мер не всегда будет недопустимым и что в ряде случаев суды смогут признать их допустимыми. Их подход заключается в том, что они только могут быть признаны недействительными по признаку оспоримости. Фактически они просят применить пониженный стандарт заботливости и осмотрительности для совершения высокорисковых инвестиционных сделок, к тому же в условиях строгого регулирования защиты публичных интересов при недружественных действиях иностранных государств.
Конечно же, такое предположение не основано на цели антисанкционного законодательства. Очевидно, что никто не хотел создать судебный бум по данному роду дел.
Тем более, что признание допустимости отнесения сделок, совершенных в обход антисанкционного законодательства без разрешения Правкомиссии к оспоримым означала бы, что каждая такая сделка должна быть оспорена в суде. Это фактически означало бы передачи функцию разрешения совершения данных сделок судам, при том, что вопрос разрешения совершения данных сделок осуществляется на основе большого количества критериев, в том числе, экономических, политических и конкретных обстоятельств, взаимоотношений с недружественными государствами, учетом санкций приятых против России, российских юридических и физических лиц.
Надо учитывать, что «антисанкционная мера носит временный характер и действует до отмены международной санкции или внешней угрозы, в ответ на которую она была введена. Кроме того, рассматриваемая мера вводится на основе принципов зеркальности и соразмерности, что отражает ее правовосстановительный (возместительный), но не карательный характер… Антисанкционные меры подразумевают возможность временного исключения или ограничения как личных прав граждан Российской Федерации, так и прав иных российских участников гражданского оборота, включая права, связанные с принципами построения современного рынка (автономией воли, равенством и имущественной самостоятельностью)[4].
Отметим, что для правильного применения норм необходимо знать цель принятия норм. Цели антисанкционных мер, принятых Указом Президента РФ, раскрыты в самих Указах: защита национальных интересов Российской Федерации, обеспечения ее финансовой стабильности и в соответствии с федеральными законами от 30 декабря 2006 г. N 281-ФЗ "О специальных экономических мерах и принудительных мерах", от 28 декабря 2010 г. N 390-ФЗ "О безопасности" и от 4 июня 2018 г. N 127-ФЗ "О мерах воздействия (противодействия) на недружественные действия Соединенных Штатов Америки и иных иностранных государств".
Этот факт позволяет утверждать, что сделки в обход данных норм нарушают публичные интересы ( п.2 ст. 168 ГК РФ) и являются заведомо противными основам правопорядка (ст. 169 ГК РФ). Мы здесь не будем разбирать различия между данными нормами, правовые последствия в большинстве случаев одинаковы, за исключением того, что в ряде случаев, специально оговоренных законом, последствия ничтожности по ст. 169 ГК РФ будут также предусматривать конфискационные меры.
В любом случае приобретение ценных бумаг у «Недружественных лиц» полагаем ничтожными сделками.
Учитывая, некоторые эмитенты еврооблигаций обнаружили «переток» еврооблигаций из иностранных депозитариев в российские депозитарии именно после появления антисанкционного законодательства, то кажутся вполне разумными предположения, что «переток» еврооблигаций из иностранных депозитариев в российские депозитарии произошел вследствие обхода антисанкционного законодательства.
Нельзя не учитывать, что после появления антисанкционного законодательства в интернете появились предложения ряда брокеров по совершению сделок с еврооблигациями в иностранной депозитарной инфраструктуре (сделки с Euroclear и Clearstream), по хранению и переводу еврооблигаций из депозитариев недружественных государств в Россию через «дружественные юрисдикции».
Поскольку данные сделки осуществлялись в обход антисанкционного законодательства, то скорей всего, «добросовестные» приобретатели приобрели эти ценные бумаги с большим дисконтом. Впрочем, возможно прибыль от этих сделок осталась у брокеров в виде повышенных комиссионных с учетом того, что это были рисковые сделки.
Безусловно, текущие держатели Еврооблигаций, будут утверждать, что они добросовестные приобретатели, что они не принимали участия в обходе антисанкционного законодательства, что их добросовестность презюмируется в силу ч.5 ст. 10 ГК РФ, что они должны доказывать своей добросовестности.
Однако, приобретение Еврооблигаций в условиях особого порядка совершения (исполнения) сделок и совершаемое на высокорискованном рынке, а не, например, в потребительских отношениях, требовало и требует повышенного стандарта осмотрительности. Такая осмотрительность может подразумевать что убеждаться в том, что антисанкционное законодательство не было нарушено или не был совершен его обход, должен каждый последующий приобретатель по всей цепочке, иначе же он принимает на себя риски и не может считаться добросовестным. Приобретение Еврооблигаций у лица, которое обходило антисанкционное законодательства, порождало риск для приобретателя, что он лишь потратит средства, но не приобретет прав, владельца Еврооблигаций и скорей всего, этот риск был учтен при приобретении ценных бумаг. К сожалению, зачастую текущие держатели Еврооблигаций отказываются раскрывать цепочки сделок, по которым они были приобретены, полагая, что такая обязанность у них отсутствует.
Однако принцип добросовестности требует в силу ч. 3 ст. 307 ГК РФ от сторон обязательств не только учитывать права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, но также предоставляя друг другу необходимую информацию.
В Постановлении Конституционного Суда РФ от 10.03.2016 N 7-П "По делу о проверке конституционности части 1 статьи 21, части 2 статьи 22 и части 4 статьи 46 Федерального закона "Об исполнительном производстве" в связи с жалобой гражданина М.Л. Ростовцева" обязанность действовать добросовестно, учитывая права и законные интересы друг друга, взаимно оказывая необходимое содействие для достижения цели обязательства, а также предоставляя друг другу необходимую информацию (пункт 3 статьи 307 ГК Российской Федерации) истолкована, как вытекающая из принципом солидаризма.
Из другого постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 07.02.2023 N 6-П следует, что правовое регулирование экономических правоотношений должно создавать благоприятные условия для функционирования свободной рыночной экономики, основанной на принципах самоорганизации хозяйственной деятельности предпринимателей как ее основных субъектов, а также надлежащих гарантий стабильности, предсказуемости, надежности гражданского оборота, эффективной судебной защиты прав и законных интересов его участников. Реализация гражданами права на участие в экономической деятельности посредством создания коммерческого юридического лица либо участия в нем не должна осуществляться с нарушением или угрозой нарушения законных интересов других участников гражданского оборота, а обеспечение баланса прав и обязанностей всех участников рыночного взаимодействия, а также свободы, признаваемой за хозяйствующими субъектами, и гарантируемой им государственными институтами, должны быть с учетом статьи 75.1 Конституции РоссийскойФедерации [5] уравновешены обращенным к ним требованием ответственного отношения к правам и свободам тех, кого затрагивает их хозяйственная деятельность, включая кредиторов по имущественным обязательствам. Конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом адресовано всем участникам гражданских правоотношений, обязанным проявлять надлежащую заботливость и разумную осмотрительность в своем поведении.
Соответственно, ссылке на презумпцию добросовестности в указанных обстоятельствах вполне разумно противопоставить ссылку на принцип добросовестности. Здесь их коллизия проявляется в полном цвете.
Принцип добросовестности в гражданском праве заключается в необходимости для его субъектов действуя в своих интересах, учитывать интересы других лиц, исключить действия, основанные на намерении причинить вред другим участникам гражданских правоотношений, не допускать легкомыслия и небрежности во избежание причинения вреда, а также соотносить свои действия с правами, свободами и законными интересами других лиц, общества и государства.
Такое толкование добросовестности коррелируется с правовыми позициями Конституционного Суда Российской Федерации, так в Постановлении от 13 февраля 2018 года N 8-П Конституционным Судом РФ было разъяснено, что конституционное требование действовать добросовестно и не злоупотреблять своими правами равным образом адресовано всем участникам гражданских правоотношений. Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно обращал внимание и на взаимосвязь добросовестного поведения с надлежащей заботливостью и разумной осмотрительностью участников гражданского оборота (постановления от 27 октября 2015 года N 28-П, от 22 июня 2017 года N 16-П и др.).
Конституционный Суд РФ, давая такое толкование добросовестности опирается в том числе на правовые позиции и разъяснения Верховного Суда РФ: «На истолкование положений Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права, в системной связи с основными началами, закрепленными в статье 1 данного Кодекса, ориентирует и Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации". В частности, в его пункте 1 разъясняется, что, оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, надо исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. При этом поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения»[6]
Судебная практика арбитражных судов, исходит из того, что обход участниками гражданского оборота положений законодательства в противоправных целях, связанных с совершением незаконных финансовых операций, может являться основанием для вывода о недействительности сделки, как это следует из Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 08.07.2020 г.), в том числе допуская ничтожность цепочки сделок[7].
При этом суды, оценивая действия сторон на предмет добросовестности, указывают, что факт того, что стороны оспариваемой сделки действовали в обход закона и требований нормативных актов, регулирующих спорные правоотношения, действующих на момент совершения сделки, подтверждается тем, что антисанкционное Указы Президента Российской Федерации были официально опубликованы и находятся в открытом доступе.
А факт обращения ответчика за получением согласия на совершение сделки Правительственной комиссией уже после подписания договора судами был расценен как осознание нарушения закона при совершении сделки[8].
Коллеги, исследовавшие риски отсутствия разрешения Правительственной комиссии и несоблюдения предусмотренных им условий обращают внимание на то, что квалификация недействительности сделки, совершенной при отсутствии разрешения Правительственной комиссии, в соответствии с п. 2 ст. 168 ГК РФ (ничтожная сделка), а не п. 1 ст. 168 ГК РФ (оспоримая сделка), имеет своим следствием увеличение срока на обращение в суд с требованием о применении последствий недействительности сделки. Так как срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной составляет три года, исчисляемых со дня, когда началось ее исполнение, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения (п. 1 ст. 181 ГК РФ), а по оспоримым сделкам - один год (п. 2 ст. 181 ГК РФ). При этом по ничтожным сделкам срок исковой давности для не стороны сделки во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки. Таким образом, стороны сделки будут более длительный срок претерпевать риск признания сделки недействительной[9].
Безусловно, от того, кто занимается инвестиционной деятельностью, совершая сделки на высокорискованном рынке, ожидается повышенная осмотрительность при осуществлении сделок.
Соответственно, нежелание осуществить проверку всей цепочки сделок может быть либо легкомысленным поведением такого приобретателя, либо нежеланием знать и попытаться остаться «добросовестным» в силу неуведомленности в том, что он участвует в цепочке сделок по обходу антисанкционного законодательства. Однако, незнание – это не защита, когда принцип добросовестности предполагает быть активным и ответственным участником рынка, проявляющим осмотрительность и заботливость. Лицо, которое не хотело знать не может ссылаться на презумпцию добросовестности.
Полагаем, что принцип добросовестности и должной осмотрительности действует на всех участников правоотношений и от эмитента также требуется выяснять, не появились ли акции у текущего держателя в результате обхода антисанкционного законодательства.
Такие ситуации известны, так Первый зампредседателя Банка России Владимир Чистюхин в своем интервью отмечал, что «…были и не совсем добросовестные инвесторы, которые в нарушение российского законодательства приобретали бумаги иностранного Yandex без получения решения правкомиссии, чтобы затем взамен получить новые бумаги. Честно скажу, что мы не знаем, как защищать этих акционеров, и не факт, что правильно это делать»[10].
Если приобретение ценных бумаг в обход правкомиссии может обернуться пустой тратой денежных средств, то исполнение сделок эмитентом без выяснения всей цепочки порождает также риск и для эмитента, что выплата денежных средств текущему держателю Еврооблигаций, при том, что движение Еврооблигаций осуществлялось в обход антисанкционного законодательства, может быть признана ничтожной сделкой по ст. 169 ГК РФ. Практика признания ничтожными платежей в обход антисанкционного законодательства по ст. 169 ГК РФ с взысканием суммы платежа в доход государства уже появилась (см. Решение Арбитражного суда Московской области от 15.05.2024 по делу N А41-6043/2024).
Хотя мы полагаем, что применение ст. 169 ГК РФ должно быть крайне узким и что порой правоохранительные органы злоупотребляют ее применением[11], поскольку взыскание в доход государства должно быть предусмотрено специальной нормой.
До недавнего времени, мы полагали, что существует лишь одна специальная норма, предусматривающая применение последствий ничтожности сделки в виде взыскания незаконно полученного дохода: ст. 15 Федерального закона от 29 апреля 2008 г. № 57-ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства»:
«Суд применяет последствия недействительности ничтожной сделки в соответствии с гражданским законодательством, в том числе может взыскать в доход Российской Федерации приобретенные в результате совершения ничтожной сделки сторонами, действовавшими умышленно, акции (доли), составляющие уставный капитал хозяйственного общества, имеющего стратегическое значение, либо приобретенное в результате совершения ничтожной сделки сторонами, действовавшими умышленно, имущество, которое относится к основным производственным средствам хозяйственного общества, имеющего стратегическое значение, а также взыскать в доход Российской Федерации доходы, полученные в результате совершения ничтожной сделки сторонами, действовавшими умышленно».
Надо отметить, что практики по данному роду дел немного, но в рамках данных дел суды признают ничтожными цепочки сделок[12], что вполне применимо и к сделкам с ценными бумагами.
Из Постановления Конституционного Суда РФ от 31.10.2024 N 49-П "По делу о проверке конституционности статей 195 и 196, пункта 1 статьи 197, пункта 1 и абзаца второго пункта 2 статьи 200, абзаца второго статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Краснодарского краевого суда"[13] мы узнали, что такой специальной нормой также является также подпункт 8 пункта 2 статьи 235 ГК Российской Федерации.
Надо отметить, что в данном Постановлении мы также узнали, что несмотря на то , что «согласно части 2 статьи 18 Федерального закона "О контроле за соответствием расходов лиц, замещающих государственные должности, и иных лиц их доходам" обязанность подачи сведений возникает в отношении сделок, совершенных с 1 января 2012 года, не означает легализацию приобретения до этой даты имущества вследствие нарушения требований и запретов, направленных на противодействие коррупции, как с очевидностью посягающего - вопреки Конституции Российской Федерации и законодательству, и до принятия названного Федерального закона предусматривавшим антикоррупционные запреты, - на основы правопорядка и нравственность. Предшествующая редакция статьи 169 ГК Российской Федерации, не связывающая, в отличие от действующей ее редакции, возможность взыскания полученного по сделке, совершенной с заведомо противной основам правопорядка или нравственности целью, в доход Российской Федерации с наличием специального указания на такое последствие в законе и применяемая к сделкам, совершенным до дня вступления в силу действующей редакции этой статьи (часть 6 статьи 3 Федерального закона от 7 мая 2013 года N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации"), также подразумевает возможность наступления таких последствий, но не посредством отсылки к соответствующему публично-правовому механизму, а в силу того, что коррупционные действия - как получение незаконных доходов, так и их легализация - по определению противоправны и антисоциальны, а значит, сделки, опосредующие такие действия, противоречат основам правопорядка и нравственности».
Соответственно, можно предполагать, что мы уже должны сегодня знать, что исполнение по сделкам в результате обхода антисанкционного законодательства будет противоречить основам правопорядка и нравственности и будет легализацией незаконных доходов вопреки положениям статей 1 (часть 1), 2, 3 (часть 1), 8 и 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации.
Во избежание, столкновения с подобными правовыми последствиями годы спустя, требование должной осмотрительности заставляет нас рекомендовать эмитентам выяснять цепочку владельцев Еврооблигаций. Это исключит в последующем от критического объяснения исков правоохранительных органов об оспаривании сделок и применения тех или иных последствий недействительности сделок, тем, что они вызваны только желанием пополнить бюджет[14], тогда как их появление будет следствием неосмотрительного риска … .
Что же касается приведенного выше Решения Арбитражного суда Московской области от 15.05.2024 по делу N А41-6043/2024) где истцом о взыскании полученного по сделке, совершенной в обход антисанкционных Указов Президента РФ выступила МИ ФНС России по крупнейшим налогоплательщикам №1, то надо отметить, что оно было оспорено, в том числе, в части взыскания 12 922 136 942 руб. 45 коп. в федеральный бюджет. В ходе апелляционного обжалования в ноябре 2024 года сторона частично признала иск и частично отказалась от апелляционной жалобы заявив ходатайство о частичном отказе от апелляционной жалобы (в части признания сделки по перечислению ответчиком в адрес другой стороны денежных средств в размере 9 268 156 797 руб. 78 коп[15], однако на момент сдачи статьи для публикации судьба этих ходатайств неизвестна. Но мы уверены, что читатель если заинтересовался данной темой сможет сам отследить результаты рассмотрения дела.
Можно часто услышать, что «наше право не прецедентное», полагаем, что должная осмотрительность также требует отслеживать как развивается судебная практика и может быть влиять на ее формирование. Ведь «право есть непрерывная работа и притом не только государственной власти, но и всего народа. Вся жизнь права, если окинуть взором всю ее в целом, представляет нам то же зрелище неустанной борьбы и работы целой нации, какое являет ее деятельность в области экономического и духовного творчества. Каждый отдельный человек, встречающийся с необходимостью отстаивать свое право, принимает участие в этой национальной работе, вносит свою скромную лепту в дело осуществления правовой идеи на земле»[16].
Доверие граждан к закону и к действиям государства, в том числе к судебной системе обеспечивается, в том числе, единообразной судебной практикой, которая появляется в результате неустанной борьбы за право в поиске справедливости[17]. Но такое доверие возникает лишь тогда, когда стороны имеют все процессуальные возможности осуществлять защиту, когда суд способствует поиску истины.
Мы полностью согласны с профессором А.Т. Боннером, писавшим, что «…слухи о смерти принципа объективной (судебной) истины в современном гражданском процессе явно преувеличены…»[18].
При рассмотрении подобных дел в судах без выяснения истинной ситуации, без выявления всей цепочки сделок, без оценки всех обстоятельств приобретения ценных бумаг невозможно вынести справедливого решения.
Безусловно, будет важно проследить движение денежных средств и объем оплаты, поскольку весьма вероятно можно будет обнаружить, либо большой дисконт либо вообще отсутствие движения денежных средств, поскольку стороны осознавали рискованность сделок.
Должная правовая процедура по данного рода делам должна помочь добросовестным эмитентам преодолеть защиту текущих держателей бумаг, основанную на том, что не знают и не должны были знать появились ли у них ценные бумаги в результате цепочки сделок по обходу антисанкционного законодательства. Как мы уже ранее отмечали, привлечение Росфинмониторинга, рекомендованное в п.1 "Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 08.07.2020), быть может поможет определить недобросовестных владельцев Еврооблигаций[19].
Суд - это не место где побеждает более удачливый обманщик и решение суда будет справедливым только тогда, когда в нем будет больше правды. Занимаясь проблемами лжи в процессе мы снова и снова возвращаемся к проблеме истины[20].
Нас всегда удивляло вольное отношение к правде в гуманитарных науках. В технических науках любая ложь ведет к ошибке, которая чревата недопустимыми негативными последствиями. Как пишет профессор Г. Франкфурт, «никто в здравом уме не стал бы полагаться на строителя или доверять врачу, который не заботится об истине»[21]. Должная правовая процедура предполагает, что суд, должен стремиться выявить истины и способствовать сторонам в ее поиске.
Этот постулат основан на том, что проблема лжи в процессе не решается борьбой с ложью, ложь – это всего лишь искажение истины. Соответственно, решением проблемы лжи может быть установление истины.
Султанов Айдар Рустэмович, адвокат, кандидат юридических наук, Заслуженный юрист Республики Татарстан, Руководитель Представительства Пепеляев групп в Республике Татарстан, арбитр Арбитражного центра при РСПП
a.sultanov@pgplaw.ru Россия: 125047, г. Москва, ул. 3-я Тверская-Ямская, д. 39, стр. 1
Sultanov Aydar R., PhD in Law, Honored Lawyer of the Republic of Tatarstan Head of Representative Office Руреliaev group in Tatarstan
Список использованной литературы:
Андреева А.М. Правовые риски отсутствия разрешения Правительственной комиссии и несоблюдения предусмотренных им условий осуществления сделок с акциями и долями в уставном капитале хозяйственного общества // Юрист. 2024. N 10. С. 15 - 21.
Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе: монография. СПб.: Университетский издательский консорциум "Юридическая книга", 2009.
Иеринг Р.Ф. Борьба за право. СПб, 2006, С. 36
Русина Н.Э. Правовая сущность антисанкционных мер, предусмотренных законодательством Российской Федерации// Тенденции частноправового и публично-правового взаимодействия :сборник научных статей по материалам Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, Северо-Западный филиал ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия»,18–19 ноября 2022 г.) / Сост. и ред. В.А. Максимов, М.А. Мищенко, К.Г. Сварчевский. – СПб.: Астерион, 2023. С.185-190.
Султанов, А. Р. Последствия лжи в процессе и материальном праве / А. Р. Султанов // Вестник гражданского процесса. – 2019. – Т. 9, № 5. – С. 230-262. – DOI 10.24031/2226-0781-2019-9-5-230-262. – EDN MHABES.
Султанов, А. Р. О ничтожности сделок в обход положений антисанкционных указов Президента РФ / А. Р. Султанов // Баланс интересов государства, общества и личности в нормах цивилистических отраслей права: правовой и экономический аспекты : Сборник материалов Международной научно-практической конференции, Екатеринбург, 31 мая 2024 года. – Екатеринбург: Уральский юридический институт МВД РФ, 2024. – С. 135-140. – EDN BDTYAN.
Султанов А.Р. Сделки без разрешения Правкомиссии ничтожны. Доводы, которыми можно обосновать позицию// Корпоративный юрист. 2024. №8.
Султанов А.Р. Прокурорские иски по картелям. Основания для спецсанкции//Конкуренция и право. 2024. №5.
Владимир Чистюхин — РБК: «Взгляд из 90-х на бизнес все еще не преодолен» // РБК. 27 ноября 2024 https://www.rbc.ru/interview/finances/27/11/2024/6745a1dd9a794722087249a4#toc-7249a4-6
Франкфурт Г. Об истине. М., 2020. С. 21.
Ссылка для цитирования:
Султанов, А. Р. Принцип добросовестности, держатели еврооблигаций и антисанкционное законодательство / А. Р. Султанов // Цивилист. – 2025. – № 4(56). – С. 60-68. – EDNYVMHDN.
[1] Султанов, А. Р. О ничтожности сделок в обход положений антисанкционных указов Президента РФ / А. Р. Султанов // Баланс интересов государства, общества и личности в нормах цивилистических отраслей права: правовой и экономический аспекты : Сборник материалов Международной научно-практической конференции, Екатеринбург, 31 мая 2024 года. – Екатеринбург: Уральский юридический институт МВД РФ, 2024. – С. 135-140. – EDN BDTYAN.
[2] Султанов А.Р. Сделки без разрешения Правкомиссии ничтожны. Доводы, которыми можно обосновать позицию// Корпоративный юрист. 2024. №8.
[3] Публичные выступления некоторых из них мы имели возможность услышать на Казанском международном юридическом форуме –КМЮФ -2024, в сентябре 2024 в г. Казани.
[4] Русина Н.Э. Правовая сущность антисанкционных мер, предусмотренных законодательством Российской Федерации// Тенденции частноправового и публично-правового взаимодействия :сборник научных статей по материалам Международной научно-практической конференции (Санкт-Петербург, Северо-Западный филиал ФГБОУВО «Российский государственный университет правосудия»,18–19 ноября 2022 г.) / Сост. и ред. В.А. Максимов, М.А. Мищенко, К.Г. Сварчевский. – СПб.: Астерион, 2023. С.185-190.
[5] В Российской Федерации создаются условия для устойчивого экономического роста страны и повышения благосостояния граждан, для взаимного доверия государства и общества, гарантируются защита достоинства граждан и уважение человека труда, обеспечиваются сбалансированность прав и обязанностей гражданина, социальное партнерство, экономическая, политическая и социальная солидарность.
[6] Постановление Конституционного Суда РФ от 07.02.2023 N 6-П "По делу о проверке конституционности подпункта 1 пункта 12 статьи 61.11 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" и пункта 3.1 статьи 3 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" в связи с жалобой гражданина И.И. Покуля
[7] Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 13.06.2023 N Ф07-4174/2023 по делу N А42-7217/2021
[8] Постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.10.2023 N Ф05-22512/2023 по делу N А41-101031/2022
[9] Андреева А.М. Правовые риски отсутствия разрешения Правительственной комиссии и несоблюдения предусмотренных им условий осуществления сделок с акциями и долями в уставном капитале хозяйственного общества // Юрист. 2024. N 10. С. 15 - 21.
[10] Владимир Чистюхин — РБК: «Взгляд из 90-х на бизнес все еще не преодолен» // РБК. 27 ноября 2024 https://www.rbc.ru/interview/finances/27/11/2024/6745a1dd9a794722087249a4#toc-7249a4-6
[11]Султанов А.Р. Прокурорские иски по картелям. Основания для спецсанкции//Конкуренция и право. 2024. №5.
[12] См. например Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 13.06.2023 N Ф07-4174/2023 по делу N А42-7217/2021, где истцом выступил ФАС РФ.
[13] В этой статье мы воздержимся от оценки данного Постановления и его анализа, а только укажем на некоторые риски, порожденные им.
[14] Так иногда бывает…
[15] Определение Десятого арбитражного апелляционного суда от 20.11.2024. № 10АП-12762/2024.
[16]Иеринг Р.Ф. Борьба за право. СПб, 2006, С. 36
[17] Постановление Конституционного Суда РФ от 31.10.2024 N 49-П "По делу о проверке конституционности статей 195 и 196, пункта 1 статьи 197, пункта 1 и абзаца второго пункта 2 статьи 200, абзаца второго статьи 208 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с запросом Краснодарского краевого суда"
[18] Боннер А.Т. Проблемы установления истины в гражданском процессе: монография. СПб.: Университетский издательский консорциум "Юридическая книга", 2009.
[19] Султанов, А. Р. О ничтожности сделок в обход положений антисанкционных указов Президента РФ / А. Р. Султанов // Баланс интересов государства, общества и личности в нормах цивилистических отраслей права: правовой и экономический аспекты : Сборник материалов Международной научно-практической конференции, Екатеринбург, 31 мая 2024 года. – Екатеринбург: Уральский юридический институт МВД РФ, 2024. – С. 135-140. – EDN BDTYAN.
[20] Султанов, А. Р. Последствия лжи в процессе и материальном праве / А. Р. Султанов // Вестник гражданского процесса. – 2019. – Т. 9, № 5. – С. 230-262. – DOI 10.24031/2226-0781-2019-9-5-230-262. – EDN MHABES.
[21]Франкфурт Г. Об истине. М., 2020. С. 21.
| |
